В отдельных случах сознание человека в холотропном модусе может расшириться до охвата всей жизни на планете, включая все человечество, фауну и флору, начиная с вирусов и одноклеточных и кончая высоко дифференцированными видами. Это - отождествление не с единичным живым организмом, а с жизнью как космическим явлением.

     Иногда переживание может сосредоточиться на определенном аспекте жизни - власти голода, сексуального влечения или материнского инстинкта, императивности того закона, что жизнь основывается на жизни, изумительной мудрости, управляющей жизненными лроцессами на различных уровнях эволюции. Переживания такого рода не оставляют у человека сомнения, что жизнь не может быть объяснена механической наукой и что,она свидетельствует о существовании творческого космического разума.

     В некоторых случаях отождествление касается только "горизонтального" аспекта жизни - взаимозависимости различных ее форм, всех пермутаций, синергизмов и антагонизмов, составляющих планетарную экологию. В других случаях переживается также и эволюционное измерение жизни, о котором речь пойдет несколько позже. Переживания такого рода могут привести к глубокому пониманию космических и природных законов, повышенной экологической чувствительности, чуткости к проблемам, порождаемым бурным развитием технологии и индустриализацией.

     Следующий пример взят из отчета психиатра о ЛСД-сеансе (доза 300 микрограмм), в котором ясно проявилось отождествление с жизнью на Земле.

     Я почувствовал глубокую связь с жизнью на нашей планете.

     Сначала я прошел через ряд отождествлений с различными видами, но постепенно переживание становилось все более и более всеохватывающим. Мое отождествление распространялось не только горизонтально - в пространстве, включая все формы жи зни, но также и вертикально - во времени. Я превратился в дарвиновское эволюционное дерево со всеми его разветвлениями. Я был всей жизнью!

     Я чувствовал космическое качество энергий и переживаний, вовлеченных в мир живых форм, бесконечное любопытство экспе риментирования, характерное для жизни, жажду самовыражения, действующую на многих уровнях. Больше всего меня волновал во прос, будет ли продолжаться жизнь на планете. Является ли она жизнеспособным и конструктивным феноменом, или это злокачественный нарост на лике Земли с неким фатальным, обрекающим его на саморазрушение изъяном в самом замысле? Возможно ли, что в план зволюции органических форм была заложена фундаментальная ошибка? Могут ли творцы вселенных ошибаться, как ошибаемся мы, люди? Это казалось вполне вероятным, и мысль об этом, никогда раньше не приходившая в голову, пугала меня.

     Отождествляясь с жизнью, я пережил весь спектр деструктивных сил, действующих в природе и в людях, и увидел их опасное продолжение в современной технологии, угрощающей разрушить нашу планету. Я отождествился с бесчисленными жертвами военной машины, узниками концентрационных лагерей, умирающими в газовых камерах, с рыбой, отравленной в реках и морях, с растениями, убитыми гербицидами, с насекомыми, погубленными химикалиями.

     Это сменялось трогательными видениями улыбающихся младенцев, очаровательных детей, играющих в песке, новорожденных животных и птенцов в аккуратных гнездышках, мудрых дельфинов и китов, путешествующих в кристально чистой воде океана, зрелищем прекрасных полей и лесов. Я чувствовал глубокую эмпатию с жизнью, осознавал экологическую опасность и реальную решимость присоединиться к силам, защищающим жизнь на планете.